Классификация браконьеров

Охота - Статьи про охоту

Думаю, не ошибусь, если заявлю, что всякий охотник хоть раз в жизни был браконьером. В основном причиной тому слу­жат чрезмерно усложненные современные правила охоты, по­зволяющие слишком рьяному инспектору «хватать за руку» даже охотника, выползшего вместе с ружьем из шалаша, в ко­тором он ждал подлета селезней к подсадной, и уже на просто­ре пытавшегося зачехлить ружье. Однако существуют и, ско­рее всего, у нас еще долго будут существовать люди с браконь­ерской жилкой в душе.

В охотничьей прессе встречалась классификация современ­ных браконьеров. Их разделили на три категории: первые вы­ходят на «стезю браконьерства» из-за бедности; вторые - из этой же категории, но работают давно и «профессионально» на заказ. Ну, а третьи - «беспредельщики», не признающие ни­каких законов, вплоть до власти президента, полагая, что их «крыша» выдержит и его «наезды». Так вот, именно о всех та­ких, составляющих не самую большую долю среди занимаю­щихся охотой людей, говорить не хочется, хотя вреда они на­носят несоизмеримо много, по сравнению с остальной массой охотников, среди которых не так много истинных «святых».

Среди законопослушных охотников можно тоже выделить свои категории по отношению к нарушению законов и правил, даже самых правильных и обоснованных.

На первое место можно смело поставить «мясников», кото­рых обязательно встретишь на любой загонной охоте на копыт­ных. Азарт предков, сохранившийся у них в крови, вынуждает их стрелять на предельное расстояние, порой не по месту, при­крытому деревом, палить картечью по лосю и многое другое, не совсем совместимое с многовековыми традициями охоты. Все ради того, чтобы почувствовать себя добытчиком, который при­несет домой порядочный кус мяса. Такие, помимо законной до­бычи разрешенного зверя, никогда не против, а чаще сами ини­циируют взять на одно разрешение второго зверя. Они способны «по ошибке» свалить свиноматку или лосиху, «не заметив» бе­гущего за ней теленка. Если услышат слабый упрек товарищей, из ложной стеснительности принятый у нас, да и то не всегда, они оправдываются чрезмерной горячностью, огромным жела­нием не стать причиной пустого выезда всего коллектива.

Можно понять их - можно и простить. Тем более, что они незаменимы на «правильных» охотах. Правда, в другом случае они могут серьезно подвести всех остальных, если появившиеся «как гром среди ясного неба» инспектора проявят положенную им принципиальность. Зато такие «браконьеры» также неза­менимы были бы где-нибудь в экспедиции в довоенное годы.

не говоря уже про путешествия Пржевальского. Подтвержде­нием тому могут служить приведенные в эпиграфе слова орни­толога Потапова.

Не секрет, что среди охотников попадается немало невежд. Эти делают подобные упомянутым ошибки по незнанию. К тому же они, в отличие от «мясников», могут выстрелить по сове, мотивируя свои действия если не уверенностью, что летел тетерев, то желанием уничтожить «вредную» птицу. Хорошо, что среди них не так часто попадаются увлеченные стрелки, иначе они много бы птиц и зверюшек лишили жизни. Зато сре­ди представителей старшего поколения встречаются такие, ко­торые помнят баснословное количество дичи в их молодости и никак не хотят понять, что то время уже прошло - к примеру, кроншнеп стал редкой птицей, а не редким трофеем. Другие из этой категории, побывавшие где-нибудь на Балхаше или на Чу­котке, подпитываясь ностальгическими воспоминаниями о та­мошнем обилии птиц, и в средней полосе руководствуются ста­рыми «правилами», которые выражают примерно такими словами: «Летят гуси, кто там разберет пискульку какую-то редкую, бей всех подряд».

Хорошо и то, что среди стрелков все-таки встречаются гра­мотные охотники, иначе последствия от их пребывания в уго­дьях могли бы быть гораздо худшими. «Стрелки» любят пора­жать живые, непредсказуемые «мишени». Это именно они предпочитают не сидеть в шалаше, а стрелять из нарезного

оружия тетеревов на току с подхода. Они останавливают ма­шину и выскакивают с ружьем, видя пролетающую гусиную стаю, и, не задумываясь, стреляют прямо из машины зайца на поле у дороги. Они прекрасным выстрелом сбивают утку над густым тростником, растущим на топком месте, где и не пыта­ются искать добычу.

Не столь страшны такие нарушения, хотя и правилами они запрещены, и противоречат охотничьей этике. Хуже, если та­кой «стрелок» «закрывает глаза» и наводит мушку на канюка, сидящего на столбе, или чибиса, случайно пролетающего воз­ле опушки, где ждут тянущего вальдшнепа. И такие охотники были бы незаменимы в зоологических экспедициях, особенно в прежние времена, когда ученые собирали обширные коллек­ции животных.

К сожалению, не перевелись коллекционеры-индивидуали­сты и поныне. Их мало интересует «мясо» и даже узаконенные трофеи в виде рогов и клыков не особенно привлекают. А вот сделать и поставить куда-нибудь на буфет чучело удода или ку­кушки - это для таких главная цель. Ладно бы ограничивались только такими относительно распространенными птицами, так им непременно хочется постоянно любоваться распростертыми крыльями и стеклянными глазами, скажем, редчайшей борода­той неясыти. Застрелить случайно подвернувшуюся сову они готовы всегда, тем более, что появление чучела в квартире легко можно объяснить необычным везением - нашел на шоссе сби­тую машиной. Горе природе, если увлеченный коллекционер еще и хороший стрелок, редко сидящий дома в охотничью пору.

Многие не только прощают друзьям все их выходки, не сдерживаемые интеллектом и воспитанием, но и сами постре­ливают по кому угодно, лишь бы никто не видел. «На наш век хватит» - распространенная и поныне формулировка, которой оправдывали многие неблаговидные поступки еще наши ма­лограмотные деды. Все они не обладали абстрактным мышле­нием, позволяющим заглянуть хотя бы в недалекое будущее. Уместно здесь вспомнить без комментариев и рассуждения Аксакова лет сто пятьдесят назад.

«Все переменилось! И в десятую долю нет прежнего бес­численного множества дичи в плодоносном Оренбургском крае. Какие тому причины - не знаю... Я не разделяю мнения, что такое ужасное уменьшение дичи произошло от быстрого наро­донаселения и умножения числа охотников. Я не стану защи­щать себя и всех моих собратов того времени. Смолоду мы точ­но были не охотники, а истребители; но отчего дичь год от году переводится в таких местах, где совсем нет охотников?»

В среде нынешних не умеющих мыслить людей есть нема­ло равнодушных, которые лишены горячности «мясников», любви к спорту, свойственной «стрелкам», страсти к коллек­ционированию и тщеславию «чучельщиков». Они к тому же зачастую вовсе не невежды, но тоже позволяют себе все пере­численное из-за элементарной зависти. «Им можно, а мне нельзя?..» - зло размышляют они при этом.

Приведя свою классификацию браконьеров, которых, по­жалуй, и не назовешь таким словом, но которые в массе своей делают много зла «братьям нашим меньшим», я рискую навлечь на себя гнев настоящих охотников.

Тот, кто никогда не видел представителя ни одной из пе­речисленных категорий, пусть бросит в меня первый камень. С чистой совестью это может сделать и тот, кто, подобно Пота­пову, сразу же раскаялся в своей слабости, позволившей на­жать на спуск малокалиберной винтовки, когда на мушке ока­зался снежный барс.